Во время Второй мировой войны в Нью-Йорке работал бежавший из захваченной Гитлером Австрии математик Абрахам Вальд. Он был одним из научных лидеров в секретной группе статистических исследований, которая решала военные задачи для авиации союзников. В соответствии с рекомендациями ученых комплектовались боеприпасы, проверялось авиатопливо, разрабатывались схемы бомбардировок. В один прекрасный день перед статистиками поставили новую проблему: разобраться с тем, в каких местах нужно укреплять броню фюзеляжей самолетов. Когда брони мало, это плохо с точки зрения безопасности, когда много – плохо с точки зрения маневренности и экономичности. Осмысленный баланс должны были высчитать математики.
Исходными данными были материалы о количестве и расположении пробоин в самолетах, вернувшихся с боевых заданий. Казалось бы, где больше всего дырок, туда и надо ставить больше брони. Но решение Вальда оказалось совершенно неожиданным и на первый взгляд парадоксальным: максимально укреплять необходимо те места, в которые было меньше всего попаданий. Ларчик открывался просто: после прямого попадания, например, в двигатель летчик не мог вернуться на базу. Тогда как пробоины в крыльях особых проблем не представляли: многие самолеты благополучно возвращались продырявленными, как решето. То, что казалось очевидным на удачных примерах, оказалось ложным выводом, не учитывающим того, что осталось за кадром. Впоследствии это было названо «ошибкой выжившего».
В наше время прекрасных мотивирующих историй полезно вспоминать об этой ошибке. Сегодня книжные магазины и социальные сети ломятся от пособий и курсов «как стать богатым и счастливым» от людей, которые стали богатыми и счастливыми разве что благодаря продаже этих банальностей в оригинальной упаковке (что, разумеется, тоже хорошо). Учиться можно на любых примерах; важно знать, какое место прикрывать и где подстелить соломки. «Они не вписались в рынок», – снисходительно или брезгливо говорили бенефициары демократических перемен о врачах, учителях и пенсионерах, оставшихся за бортом ударного капиталистического строительства. Подразумевая, что уж их-то, обладающих недюжинным экономическим чутьем, сбить точно не могли. Но какое количество вписавшихся новых русских полегло с пробоинами в малиновых пиджаках на полях сражений за светлое будущее?
Люди любят судить о других по себе. «Моих не сажали», – услышал я как-то в дискуссии о сталинских репрессиях. Этот аргумент призван был очевидным образом подчеркнуть справедливость мироустройства, в котором покосило чужих, а не своих. Правда, во времена Большого террора палачи сплошь и рядом вставали к стенке вслед за своими жертвами. Ошибка выжившего мертвого не научит.
Казалось бы, когда мы говорим о сопереживании другим, это чистая лирика. Если, конечно, их нельзя поднять на знамя. Давеча прогрессивная интеллигенция придумала шествие «Бессмертный ГУЛАГ». Этот идиотский оксюморон, вслед за «бессмертным бараком», призван пародировать «Бессмертный полк». Креативный дефицит светлые головы совершенно не смущает. Лишь бы продемонстрировать «кровавый режим» наследником настоящих людоедов, попутно обесценив память о павших в Великой Отечественной: раз ее использует власть, значит, надо бороться и с ней. Думаю, в рамках этого абсурда пора организовать и патриотические акции – неплохо будут звучать «Бессмертная приватизация», «Бессмертный дефолт» или «Бессмертный беспредел». Ну а для пополнения сокровищницы протестного креатива можно предложить «Бессмертный расстрел».
Ошибка выживших заключается в том, что опыт погибших они склонны игнорировать, а простое везение готовы принимать за жизненный закон. Одним наплевать на жертв коммунистического режима: у нас-то ведь тогда было всё в порядке. Другим – на жертв демократического: ну не заслужили они лучшей жизни, не вписались в свободу.
Если вспомнить историю с самолетами, все летчики изначально находились в равном положении в одинаковых машинах. Но не всем повезло. Везение – фактор иррациональный, от количества брони не зависящий. Его даже научными методами не перебить. Статистически самолетами летать очень безопасно, но если ваш самолет рухнул, вас это уже вряд ли утешит. Между прочим, сберегший своим открытием кучу жизней Абрахам Вальд погиб в мирное время именно в авиакатастрофе.
Зачем же думать о других? Только потому, что равенство записано в Конституции? Но мы любим ссылаться на нее только тогда, когда нам это на руку. Сейчас очень модно напоминать про гарантированную Конституцией свободу слова, начисто забывая, что в той же статье черным по белому писано: «Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства». Конституция – она ведь не только о правах и свободах. Она еще и об их ограничениях. Наша свобода заканчивается там, где начинается свобода других – в этом дух Конституции.
Свобода выживать за счет других – не свобода, а закон джунглей. Древнейший этический закон, называемый «Золотым правилом», гласит: поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой. Эту заповедь оставил и Христос. Только она дает гарантии выживания. Идеология любого превосходства – это фашизм. И он никуда не исчез. Идея любить другого как самого себя, конечно же, кажется невыносимой. Но библейские истины не настолько оторваны от жизни, как это может показаться. Как правило, ненавидит других тот, у кого и с самим собой большие проблемы. Лучше понимая других, и себя начинаешь понимать лучше. Ошибка выжившего – урок живым. Главное – помнить о тех, кто умер ради того, чтобы мы не совершали прежних ошибок.
Источник: