Сам обмен (прошедший по принципу «35 на 35») должен был состояться уже давно. Ведь он был нужен Москве и Киеву не только исходя из морально-нравственных причин, но и исходя из государственного интереса. Москва избавлялась от ненужного – как и администрация Зеленского, которая, в отличие от Порошенко, не заточена на конфликт ради конфликта. Элементом поддержания которого как раз и был намеренный отказ решать вопрос пленных.
По сути, сейчас ни той ни другой стороне держать пленных и/или задержанных не имело смысла – и даже в какой-то степени было накладно. В истории с Сенцовым и другими украинскими террористами и/или активистами выгода Москвы была лишь в самом факте задержания и в суде, завершившимся строгим приговором. В случае с моряками история примерно аналогичная – задержав (тем более жестко) нарушителей и отдав их под суд, Россия продемонстрировала, что никому не позволит нарушать свои границы. Однако дальнейшая отсидка украинских моряков принесла бы России лишь убытки. И речь не только о международном давлении (которое пусть и не опасное, но все-таки назойливое), но и о моральных аспектах.
С Сенцовым и компанией все понятно – они занялись террористической/шпионской деятельностью, за что и поплатились. Но моряки все-таки люди подневольные – и выполняли присягу, даже понимая, что Петр Порошенко их намеренно отправлял на смерть (в Киеве очень надеялись, что Москва все-таки потопит корабли-нарушители, дабы потом на костях моряков – как и ранее на костях членов «подземной сотни» – развернуть масштабный пиар-проект с мученическим иконостасом и международной реакцией). Поэтому они являются не только нарушителями, но и жертвами.
Гонка освободителей
Что же касается Киева, то, во-первых, процесс над Вышинским уже давно превратился в фарс. Шитое белыми нитками дело разваливалось на глазах, а Запад (не замечавший других украинских политзаключенных) не мог закрыть глаза на преследование журналиста. Обвинительный приговор Вышинскому вынести было уже невозможно, а неизбежное оправдание стало бы имиджевым ударом для Зеленского. Так что лучшим вариантом для Киева было Вышинского просто обменять. Да, сам российский журналист после обмена сказал, что так просто Украина от него не избавится. «Я вернусь и буду участвовать в судебных заседаниях. Хочу доказать свою невиновность», – отметил журналист. Однако, скорее всего, вопрос будет в юридическом плане утрясен.
Во-вторых, украинскому президенту важно было не только вернуть распиаренных прессой «героев» из России, но и представить дело так, что это его заслуга. Ведь на обмене пытались заработать и другие люди. В частности, бывший президент Украины (и, с большой долей вероятности, будущий сиделец) Петр Порошенко. Он заявил, что именно решение Международного трибунала по морскому праву, которое было получено в ходе его каденции, «приперло Путина к стенке и заставило наконец-то освободить наших героев».
Однако главным конкурентом Зеленского в гонке за пиар был все-таки лидер украинской оппозиции Виктор Медведчук, который мог сорвать весь пиар-банк благодаря личным контактам с Путиным (а российский президент намекал, что ведет переговоры об обмене в первую очередь с Медведчуком, а потом уже с Киевом). Поэтому Зеленский активизировался, засучил рукава – и даже пошел на определенные уступки Москве. Ни для кого не секрет, что Нидерланды требовали выдать им Владимира Цемаха – похищенного украинскими спецслужбами зенитчика из ДНР, из которого голландцы хотели сделать главного свидетеля по делу малайзийского «Боинга». Убедить или заставить его публично признать, что малайзийский борт был сбит именно российской системой. Однако Москва заявила, что без Цемаха обмена не будет – и Зеленский его выдал. Вызвав гнев Британии и Нидерландов, чье фейковое расследование трещит по швам и результаты которого не принимает даже малайзийская сторона.
Уроки пиара
Однако винить Зеленского смысла нет – украинский президент принес хотелку Нидерландов на алтарь своего внутриполитического рейтинга. Ведь в Киеве из прибытия задержанных сделали целое шоу. Владимир Зеленский встречал московских узников у трапа самолета, жал руки, обнимал их. Все это снимали камеры с разных углов – слезы, радость, перемогу.
И это резко контрастировало с атмосферой встречи узников в Москве. В аэропорту Внуково самолет встречала лишь охрана да съемочные группы.
Некоторые идейные борцы с российской властью усмотрели в такой «холодной встрече» некое осуждение «героев, которые попались». Якобы тем самым Кремль демонстрирует свое отношение к тем, кто попал в плен. Однако на самом деле причины отсутствия высших лиц государства и бросающегося в объятия к пленным Путина очевидны для любого политолога и эксперта.
Во-первых, речь идет о традиционном пренебрежении Кремля публичным эмоциональным пиаром. Возможно, тут пиар как таковой и не был нужен. Ведь – и это, во-вторых – не стоит забывать, что две трети полученных по обмену являются все-таки гражданами Украины. Теплая встреча их в аэропорту – с оркестром, цветами и первыми лицами у трапа – могла быть истолкована как доказательство правдивости украинских обвинений (а обмененным гражданам инкриминировалась именно работа на Кремль), а еще как признание Россией того, что она является участником гражданской войны на Украине. Которая – если дальше развивать эту мысль – оказывается уже и не совсем гражданской.
Однако в любом случае сам факт обмена является очень большим делом, которое может стать началом вывода российско-украинских отношений из пике. Дональд Трамп уже назвал обмен «гигантским шагом к миру» – и он прав. Если Владимир Зеленский действительно хочет заканчивать гражданскую войну в своей стране, он должен использовать момент, позиционировать обмен как первый шаг, «жест доброй воли Кремля» (который он так раньше просил) и сделать второй шаг – начать реализацию Минских соглашений. Вот только хватит ли у украинского президента мужества и политической воли?
Источник: